Весь лес уже накрыла ночь, воздух стал холодней, но это не смущало двух подростков, которые сейчас сидели под деревом и наслаждались моментом. Парень в изорванной одежде и девушка в его объятьях. Катачи услышал голос девушки.

- Да, вполне сносно...

Брюнет улыбнулся, он знал, если даже Селин себя плохо чувствует, она ни за что в этом не признается – кошачья гордость и упрямство не дадут этого сделать. В этой девушки сочетались ум, боевые искусства и красота. Три эти фактора, которые могут охамутать любого парня, вот и Катачи пойман на крючок. Но такой рыбак как Аганесаки очень нравился парню, они друг друга стоили. Оба умны, рассудительны, упрямы, не доверяют чужим. Такое ощущение, что они родственные души, две половинки огромного целого.
Брюнет не знал, что сейчас делать, ни одна идея или тема разговора ни шла ему в голову. Закрывая глаза, он видел лицо Селин, вдыхая воздух, он чувствовал ее запах. Прислушиваясь, были слышны нотки голоса девушки. Все девчонки школы бегали за Масачиха и все отдали за то, что бы парень на них взглянул или сказал им «Привет». Раньше Масачиха не видел во всей этой романтики ни чего, кроме глупого брега. Но сейчас он сам, на своей шкуре, понял, что чувствует влюбленный человек.

Катачи, ну и чего ты будешь ее сейчас просто так сжимать в объятьях?? Она бедняжка задохнется, ну или умрет со скуки.… Делай же хоть что-нибудь, открой рот и скажи хоть слова!!!

Внутреннее «я» подначивало парня сделать хоть что-то.

Дурак, поцелуй ее!! Чего смотришь? Целуй!!! Она по-любому ответит взаимностью!! Да с твоей внешностью и умом, она просто растает в объятьях. Ну если нет, тогда наградит тебя синяком под глазом, за то ты будешь знать что и когда делать.

Все заткнись…

Катачи успокоил свое второе сознание и лишь нежно погладил девушку по щеке. Парень начал судорожно метаться в своих мыслях, от чего температура тела увеличилась еще на пару десятков градусов по Цельсию, но внешне это ни как не отразилось на молодом человеке.

Селин, позволь тебя поцеловать.

Мысленно сказал парень девушке. МЫСЛЕННО! Он бы ни за что бы эти слова не произнес вслух. Аганесаки посмотрела на Масачиха с непониманием, затем милое личико сменилось на «да как ты посмел??!!», но через пару секунд  девушка улыбнулась, обняла брюнета за шею и поцеловала в губы.
Ооо ... этот поцелуй, божественен. Прилив в кровь адреналина, сердце застучало чаще, на лице появились капельки пота. Такого поцелуя больше ни  кто не подарит Катачи, лишь Селин Аганесаки. Чувственный, нежный, но в то же время страстный. Парень потерял счет времени и пространства, он даже сполз спиной с дерева, а точнее ну как сполз – упал спиной вниз. Но все еще обнимая девушку и целуя ее. Правая рука затерялась где-то в рыжей копне волос, левая – обхватила девушку за талию, чувствуя кожаную жилетку, начала нежно гладить тело Сел.

Отредактировано Катачи Масачиха (2008-04-19 22:04:43)

Ночь, тишина, безмолвие. Где-то на востоке поднялся ветер и быстро приближался в самую глушь леса, где ему предстала пара целующихся подростков. Но природа не мешала им. Катачи лишь наслаждался чудесным моментом выражения чувств, что может быть прекрасней, чем влюбленный поцелуй? Брюнет теперь знает, что нет ни чего прекрасней.  Сладкие прикосновение девушки, шелковые локоны волос, которые нежно прикасались к лицу парня. Сердце билось все чаще, прохладный ветер трепал волосы брюнета.
Масачиха отлично знал, что поцелуй когда-нибудь закончится, но этого парню совсем не хотелось. Он хочет держать Селин в своих объятьях, он хочет чувствовать, слышать и видеть девушку всегда. Пару раз Катачи пытался сконцентрироваться хоть на чем-то, но нить идеи и мысли все время терялась в обуявшем парня чувстве. А что он чувствовал? Катачи не мог разобраться в себе, он даже не понимал, что делает и зачем, но, то, что он делает, ему нравится. Из холодного, рассудительного Катачи Масачиха, он превратился во влюбленного дурака, который ради девушки готов горы свернуть, пойти в ад, сместить Землю с орбиты.
Брюнет сейчас чувствовал, что вся усталость ушла, на ее место пришли свобода действий и всесильность. Конечно же, биологи на это сказали, открылось второе дыхание – это значит, в кровь был прилив адреналина. А Катачи плевать на эти все научные слова, он был окрылен и счастлив, он сейчас целует самую-самую девушку во всем мире. И плевать на окружающих.
Но вот еще мгновение и Масачиха перестал чувствовать нежные и пылающие губы Аганесаки. Девушка положила голову на плечо парню. Так влюбленные и остались лежать на траве около дерева. На губах Катачи все еще чувствовал вкус и запах поцелуя. Брюнет обнял Сел и нежно провел по спине девушки.

- Помнишь, ты говорил, что я тяжелая? Может, сделаешь поправочку на этот штамп?

Масачиха услышал нежный голос девушки и улыбнулся ей.

- Селин, конечно. Мне ты нужна любая.

Парень нежно погладил девушку по щеке, где уже был заметен румянец. Брюнет посмотрел наверх, туда, где должны были быть кроны деревьев, но вместо этого, там было темное и звездное небо. Звездочки игриво подмигивали влюбленным, как бы дразня их. Почему-то небесные тела ему напомнили толпы поклонниц, которые бегали за ним-то на перемене, то после урока. Так же Масачиха нашел среди звезд и Фан-клуб влюбленных в Катачи.

- Селин, тебе придется вытерпеть многое, если я тебе нужен. А первым препятствием станут бешеные фанатки, которые бегают за мной всегда. Даже удивительно, почему их сейчас здесь нет? Но давай не будем портить момент и просто насладимся им.

Девушка нежно провела рукой по щеке парня, изящная кисть медленно провела по шее, а затем спустилась на плечо. Парень почувствовал, что Аганесаки дрожит, если бы на брюнете была целая кофта, а не пародия на нее, он бы отдал одежде девушке.  Катачи придумал другой вариант согреть девушку, не зря же он стал сегодня человеком-факел. Он обнял девушку, она почувствовала тепло, которое исходит от молодого человека. А вот  Катачи чувствовал, что внутри него вместо крови лава, этот факт парня заинтересовал, но это надо решать потом, сейчас нужно забыть о реальности…

Воздух! Мне нечем дышать! Помогите! По..мо..ги..те.. п..пожалуйста…

Масачиха пронзило молнией. Голос Мияко, она в беде. Что с ней? Где она?

- Ми в беде …в беде…

Как за гипнотизированный повторял одну и туже фразу. Парень посмотрел на непонимающую Селин.

- Мияко задыхается!! Скорей, вставай! Нужна ей помощь!!

Масачиха схватил девушку за руку и потащил в сторону озера, он старался уловить хоть еще одну мысль подруги, что значило – девушка жива. Но все безуспешно. Брюнет держал Селин за руку крепко, но старался ей не причинить боли, изредка поглядывал на Аганесаки, что бы убедится в ее состоянии.

Ми, держись! Черт, не нужно было ее там оставлять с этим клоуном!! Какого черта они туда поперлись!! После у меня Хакура получит!! Если хоть волос упал с головы Мияко, я все здесь сполю до пепла!!

Парень был ужасно зол, накал в его теле был на пределе. Брюнет прорубал себе проход через чащу с помощью огня, стараясь не спалить ни чего лишнего, он еле сдерживал чакру и концентрировал ее на свободной руке.

Все тот же лес, правда уже дневной. Днем, освещенный солнцем, он выглядел совсем иным - не было в нем той романтики, что была ночью... Или это ей так кажется, потому что она устала и немного изменилась? Небольшое изменение было связано с усталостью и со словами Катачи...

- Ты меня спросила там, в глуши – «Чем я отличаюсь от тех фанаток?». Я тебе отвечу, Селин ты уникальна и стоишь в сотню раз дороже тех девчонок. Но они настолько глупы и мстительны, что для них караулить тебя за углом и напасть на тебя всей толпой, ни чего не стоит. Если, конечно, они узнают о наших отношениях…

Кошка шла и слегка улыбалась мыслям, навеянными этими словами.
Да... Я отлично знаю, что я, Селин Аганесаки, уникум - естественно, была бы я обычной, меня не взяли бы в "Какомору" и не ставили бы на мне опыты все эти шестнадцать лет. Я бы просто-напросто не встретилась с Мияко и Катачи, не знала бы Лайнела, если бы была обычной девчонкой. Кто знает, как бы повернулась моя жизнь?
Это был крайне интересный вопрос - и правда, какая бы была у нее жизнь? Аганесаки несколько дней бы назад представить ее возможную жизнь даже мысли бы в голову не пришло, а тут... Прямо целый глобальный вопрос...
Вновь знакомые места, которые в свете дня выглядели иначе - вон там она переодевалась, вот под этим деревом почти умерла от яда, порцию которого получила от Катачи. Вон там... Там они сидели практически всю эту ночь вместе. Но это опасные воспоминания, которые бы следовало выкинуть из головы, да побыстрее, но.. не могла. Да и не хотела Аганесаки этого делать - стереть их, это значит потерять какую-то новую частичку себя, заставить ее умереть. А она, хоть и смелая в самопожертвовании, не была готова к своей маленькой, но смерти.
- Боишься потерять его? Странная ты, Аганесаки...
- Да, боюсь... Я прежде всего человек - и ничто человечее мне не чуждо...
- А ну-ка вспомни, что говорил тебе Гаито-сан! Просто вспомни! Ты не должна любить, слышишь? Ты бомба замедленного действия, которая может совершенно спокойно уничтожить этот мир! Стоит тебе только сделать неверный шаг, и...
- Я ничего никому не должна! И... Если мир заслужит глобальную чистку - он ее заслужит и я ее проведу. Тема закрыта.
Диалог ее двух "я" закончился примерно со счетом в один:ноль в пользу Аганесаки-человека. Однако ее вторая часть тихонько затаилась, ожидая возмездия...
Выкинув все из головы, Селин вдохнула значительно потеплевший из-за солнца воздух. Наконец-то утро! Сейчас бы она делала пробежку и разминалась в обычное время. Но... сейчас было необычное время и понимая это, сердце быстро билось, пропускя удары. Причина на это была вполне серьезная и значимая, и звалась она "Катачи Масачиха". Ему не стоило вести ее сюда - слишком свежи воспоминания этих мест. Так совсем легко сорваться и опять потерять голову...
Она вышла из свеого внутреннего домика, в котором часто пряталась от всех неурядиц, точно маленький ребенок и совсем по-детски улыбнулась Катачи, не скрывая легкой усталости и счастья, которое опять нахлынуло на нее. Солнце приятно ласкало кожу лица, играло на ней солнечными зайчиками...
- Сейчас в гостиницу? - спросила девушка, поправляя шлейку рюкзачка, которая в очередной раз соскользнула с плеча. Она недовольно нахмурилась и вообще сняла рюкзак со спины.
Лай, освободи-ка хозяйку от нелегкой ноши! Отнеси это все в гостиницу!
Вспышкой света в воздухе возник феникс. Он подхватил скрипку и рюкзак и стремительной стрелой полетел в гостинницу. А Аганесаки, наконец-то не ощущая никакой ноши в руках, облегченно вздохнула и, почти не жмурясь, взглянула на утренне солнце.
- Сейчас лес не такой, как ночью... Что-то в нем исчезло... - задумчиво проятнула она.

ОСС: ну хоть столько...

Вдох-выдох, и мы опять играем в любимых… (с) Т9

Лес у Аганесаки неизменно ассоциировался с свободой. Эти высокие столбы деревьев даже не могли заставить девушку ощутить что-то иное. Только всепоглощающее, дурманящее чувство счастья и полной вседозволенности…
Чуткий, музыкальный слух ловил все изменения в лесу – где-то вдали запел соловей, а чуть ближе почти задумчиво стучал клювом по дереву дятел. Где-то в стороне хрустнула сухая ветка – кто-то рассеяно наступил на нее. Она быстро повернула голову в сторону звука – Килала, испугавшаяся звука, отпрыгнула от ветки. Странные существа все-таки кошки – почти ничего не боятся, но их так легко случайно напугать…
- Исчезла тишина и спокойствие. Лес проснулся и начал новую жизнь. Прям, как и я…
Девушка неопределенно передернула плечом, слегка не соглашаясь…
– Да, новая жизнь может быть начата, только вот со старой сложно распрощаться. Призраки прошлого всегда будут тревожить тебя, даже если ты все и постарался забыть. Это неизменно, как то, что солнце встает на восходе и что оно золотого цвета.
Она вновь взглянула на солнце, словно хотела убедиться в своей правоте. Вряд ли оно поменяет цвет из-за предрассудков юной японки. Но.. мало ли? Вдруг Аганесаки начала опять смотреть на мир через стекла розовых очков, как это было однажды в «Какомору»?
До нее вдруг дошло, что говоря эти слова Катачи, под ярким примером Селин подразумевала себя. Она никогда не сможет стереть свое прошлое из своей памяти и из своей души – это было бы просто нереальным. Да, Сел начала новую жизнь, да, она нашла в себе силы стать почти нормальным подростком, но память о «Какомору» и о шестнадцати годах мучений никуда не исчезнут. Они останутся, чтобы причинять девушке боль при любом упоминании о ее прошлом…
Через мгновение она ощутила легкое прикосновение к своей руке, а потом – узкая, изящная ладонь и совсем оказалась в теплой, ободряющей руке Катачи. Селин слегка улыбнулась – это прикосновение было почти спасением в этот момент, ведь она уже почти утонула в своей памяти…
- Сегодня денек у нас был не простой! Надеюсь, мне хватит суток, что бы отоспаться? Кстати Селин, я о тебе вообще ни чего не знаю.… Я даже не в курсе, в каком ты номере живешь в гостинице. До меня только что это дошло…
Аганесаки взглянула на парня и улыбнулась, получая слегка виноватую улыбку Масачихи в ответ. Она встряхнула головой и, не удержавшись, свободной рукой взъерошила почти черные волосы подростка. Большее она не могла себе позволить, выливая странную нежность и любовь в таком вот дружеском жесте…
- Суток, чтобы отоспаться? Тебе? Здорово сомневаюсь… Лично мне хватит трех часов. Привыкла уже. – заявила Аганесаки, рассмеявшись. – И если бы мне нужно было про тебя что-то узнать - я б уже все справки про тебя навела… Да шучу я! Ты даже при особом желании ничего про меня не накопаешь… - девушка криво усмехнулась. – А живу я в восьмой комнате. Восемь – мое любимое число и у меня жизнь закольцована на число восемь. Восемь часов занятий, дважды по восемь лет обучения восьми разным дисциплинам, число восемь – знак «Какомору» и знак бесконечности, и восьмого числа я сбежала оттуда…
Она внезапно осеклась. Зеленые глаза будто остекленели. Японка поспешно отвела взгляд от парня и внезапно заинтересовалась облаками. Сознание поспешно искало аргументы не развивать дальше эту тему, но вместо аргументов находило только дыры в змеевидных кольцах белоснежных облаков…
Теперь мне придется все ему рассказать – тому, кто знает первую часть, следует знать и вторую…
Она, пытаясь не смотреть на Катачи, который смотрел на нее удивленным взглядом, начала говорить, все также смотря в небо.
- Ты многого про меня не знаешь и если честно – я бы не хотела, чтобы ты что-то знал. Особенно, чтобы ты знал настоящую, не приукрашенную и непонятную правду. Я все равно не хочу тебе лгать, но хотела просто промолчать. Но видно теперь не удастся…
Селин вздохнула. Полувздох - полустон вырвался из груди. 
- Рассказывать? Или… все же не стоит? Ладно, я начну, а потом ты скажешь, стоит ли говорить дальше.
Девушка слегка замедлила шаг – нужно было оставить частично свое прошлое тут, в это лесу…
- В совершенно обычный день в Токио родилась одна девочка. Она была первенцем в довольно богатой, в будущем многодетной семье. Родители мечтали о дочери и наконец-то ее получили. Правда, все было не так радужно, как может показаться…
В той комнате, где держали малышку, происходили разные катаклизмы – то неизвестно откуда появлялась вода, то через каменный пол на третьем этаже прорастала трава, то воспламенялись занавески… Туда пригласили специалистов из «Какомору» - передового исследовательского центра, который занимался изучением паронормального и необычного. Они притащили все это свое оборудование и ничего не нашли в самой комнате. Поняв, что виной всему этому невинный младенец, они наврали счастливым родителям с три короба – что у трехдневного младенца рак головного мозга и ему нужно жить под полным контролем – и увезли ребенка в свой исследовательский центр. Но перед тем, как младенца увезли, ему успели дать имя. С тех пор безымянный младенец стал зваться Селин Аганесаки.
Селин закрыла глаза, собираясь с духом. Ей пришлось начать свою историю именно так – у нее было время, чтобы раскачаться…
- Спустя три года те ученые были приятно удивлены – я, трехлетний беззащитный ребенок, оказалась магом-эмпатом с абсолютной памятью и практически неограниченными возможностями… Хотя нет – одна грань все-таки существовала. Ученые знали, что рано или поздно я уйду из «Какомору» и решили найти то, чтобы могло остановить меня. Химики нашли формулу камня, который нейтрализовал мои силы и искусственно выращивали его в своих лабораториях. Даже при присутствии его я теряла свои возможности и становилась вполне обычным человеком. Из всех способностей у меня оставалось только анимагия и я могла превращаться в неку. Но на этот случай всех сотрудников, кроме камней, снабжали пистолетами с дротиками, чьи иглы были пропитаны снотворным. Так я стала заложницей ученых, которые использовали меня в своих целях…
Для меня наняли лучших преподавателей Японии, дабы впихнуть в меня больше знаний. Каждый день по шестнадцать часов у меня шло обучение – единоборства, гуманитарные и точные науки, стрельба, музыка и так далее. С моей памятью я все запоминала все на лету и учителя, исчерпав свои знания, уходили. На их места приходили новые и продолжали меня учить. Три часа отводилось на отдых и пять – на опыты. Мне вкалывали разные препараты, проводили эксперименты и исследования в стиле «А сколько вольт Аганесаки сможет выдержать на электрическом стуле?». Едва какой-нибудь вопрос у кого-то возникал – меня тащили на очередной опыт, не обращая внимания, в каком я состоянии, и хочу ли я туда идти. Всем было на меня плевать – они приобрели себе новую жертву для опытов, марионетку, за ниточки которой собирались дергать в будущем, когда я буду служить «На благо Японии». Если выживу, конечно… – голос почти сорвался. Последние фразы были точно удары – четкие, больные…
Аганесаки неосознанно сжала руку Катачи, ухватилась за нее, точно за соломинку. Нужно было держать себя в руках, но сейчас, расковыряв внутреннюю рану, Селин уже не понимала, что нужно делать для того, чтобы держаться. Она неосознанно пытала саму себя, точно проверяла на стойкость и пытка была безумно больной. Боли она не выдержала, хотя морально могла победить любого супермена.
Как же она ненавидела всех тех ученых в тот момент!...
Она, почти всхлипнув от слепой ярости и боли, уткнулась в плечо Масачихи. Прижалась к нему, точно маленький ребенок, потерявший своих родителей. Она оказалась слишком слаба, чтобы рассказать все. А ведь это казалось таким простым…
- Я не выдержала последних экспериментов, и меня ненадолго оставили в покое, впервые проявив гуманность по отношению ко мне за все эти шестнадцать лет, проведенные в «Какомору». Это было около двух недель назад. Я, быстро восстановившись, поклялась себе, что сбегу. А если нет – то доведу их до того, чтобы они меня убили – я уже не могла выдерживать всей этой нагрузки и просто… сломалась. Восьмого мая я предприняла очередную, для меня последнюю попытку побега. И мне… удалось – один охранник забыл свой камешек и я, используя свой дар, связала его и взяла пистолет со снотворным. Расчищая себе им путь и забирая дротики у других, я смогла уйти. Они сами учили меня стрелять из оружия и драться – вот оно им и помешало меня остановить. – проговорила она слегка приглушенным голосом. Так, ощущая себя в относительной безопасности и покое, говорить было проще. Она пропустила те воспоминания о опытах, понимая, что слышать их будет точно неприятно…